Сегодня, 5 апреля, ХАМАС опубликовал видео с двумя израильскими заложниками –Максимом Харкиным и Баром Куперштейном, сообщают "Детали".
Это первое видео, на котором двое молодых людей, похищенных с фестиваля «Нова» 7 октября, запечатлены в плену у ХАМАСа. Семьи заложников пока не разрешили опубликовать видео.
36-летний Максим Харкин – репатриант из Украины. Он жил в Тират-Кармеле и попал в руки террористов на фестивале в Реим.
Максим – сын российской гражданки Талы Харкиной. У него есть маленький ребенок. В список 33 заложников, которых должны освободить на первом этапе сделки, Максим не попал.
Поскольку до репатриации семья жила на Донбассе, родные задним числом оформили Максиму российское гражданство. Они надеялись, что это поможет его освободить. Но, как и в случае с Александром Труфановым, это не помогло.
Бар Куперштейн в минувшее воскресенье отметил свой 23-й день рождения в плену у ХАМАСа.
Куперштейн работал охранником на фестивале «Нова» рядом с кибуцем Реим. Во время атаки террористов он помогал спасать людей, оказывал первую медицинскую помощь раненым – и попал в плен к террористам.
Есть видео ХАМАСа от 7 октября, где Бар лежит на земле со связанными руками и отчетливо кричит свое имя. После этого семья долгие месяцы не знала ничего о его судьбе.
Но в феврале 2025 года родные узнали от освобожденных по сделке заложников о том, что Бар жив, и услышали, в каких условиях его содержат.
Тётя Бара рассказала в интервью «Кан Решет Бет»: «Мы знаем, что он находится в узком, зловонном туннеле. Там нет туалета или санитарии. Они справляют нужду прямо в землю, закапывают — и из-за этого там ужасная вонь».
Бар Куперштейн в свои 22 года поневоле стал основным кормильцем семьи. После тяжелой автомобильной аварии его отец Таль остался инвалидом. Он прикован к постели, у него проблемы с речью, ему нужен постоянный уход.
Бар переехал к бабушке с дедушкой, чтобы освободить комнату для иностранного работника, ухаживающего за отцом, а сам зарабатывал деньги на всю семью.
После похищения сына Таль начал бороться за его освобождение. Одновременно он делал неимоверные усилия, чтобы вернуть себе способность ходить и говорить.
Его сестра, тётя Бара, рассказала:
«Таль делает всё, чтобы Бар его увидел. Я хочу, чтобы ты, Бар, знал: он снова разговаривает, общается с людьми, с кнессетом, с премьер-министром. Он борется за тебя. Он уже смог встать и сделать несколько шагов с ходунками». |
