Получив отрицательный ответ от комиссии, дающей разрешения на трансплантацию, Амос (имя изменено), который регулярно проходил процедуры диализа и видел спасение только в пересадке почки, решил покончить с собой от боли и отчаяния...
Доктор Тамар Ашкенази, директор Национального центра трансплантологии, рассказала сайту ynet историю одной почки, которая сблизила всех членов семьи.
«Я покончу с собой», - раздавался крик из телефонной трубки. «Кто-то хочет совершить самоубийство», - сказала мне секретарь, переводя звонок в мой кабинет.
Нам и раньше звонили самоубийцы. Но, как правило, эти люди хотели уйти из жизни так, чтобы их органы можно было использовать для трансплантации. Они хотели умереть, но спасти других. Обычно такие разговоры длятся часами, потому что мы пытаемся отговорить человека от непоправимого поступка, и заканчиваются извещением социальных служб или полиции.
Но в этот раз все было по-другому. Звонивший кричал: «Я убью себя! Помогите мне!» Это был Амос, мужчина лет 50, которого я встретила неделю назад во время заседания Национальной комиссии по трансплантации органов от живых доноров. Амос проходил диализ и остро нуждался в пересадке почки. Он пришел вместе с человеком, не родственником, который был готов стать его донором, но комиссия по определенным профессиональным соображениям не дала разрешения на эту операцию.
Что я могла ему сказать? Как можно утешить человека, который кричит, что он хочет покончить с собой, который утверждает, что комиссия убила его, он потерял всё и получил смертный приговор? И что жизнь его не имеет смысла, а диализ лишь приносит мучения? Мое сердце разрывалось. С одной стороны, я должна была отстаивать профессиональное решение комиссии, а с другой – меня переполняло сострадание к человеку, так надеявшемуся на трансплантацию и получившему отказ.
За годы моей работы я научилась успокаивать людей, которых переполняет гнев и разочарование, а еще больше - тому, как пробудить в человеке надежду и светлые чувства. Но несмотря на весь мой опыт, отчаяние, звучавшее с того конца телефонной линии, буквально парализовало меня.
Выслушав и постаравшись понять моего собеседника, который раз за разом повторял одно и тоже, я постепенно и осторожно стала пытаться перевести разговор в более практическое русло. И Амос пошел мне навстречу. Я заговорила с ним о возможности пересадки почки от одного из двух его сыновей, так как знала, что его жена и сестра хотели стать донорами, но оказались неподходящими с медицинской точки зрения. Амос сразу же отверг эту идею и сказал, что один из его сыновей в прошлом перенес операцию, а второй совсем молод и только что женился. Мои рациональные и профессиональные аргументы, что это не является препятствием, его не убедили.
К моему удивлению, он согласился дать мне номера телефонов своих сыновей и даже сделал это с удовольствием. Я поняла, что, возможно, ему было не очень удобно говорить с ними самому.
Я позвонила по одному из номеров, и мне ответил старший из братьев. Оказалось, что ровно минуту назад, в то время как я говорила с его отцом, он назначил себе и брату очередь в поликлинику, чтобы сделать анализ крови и УЗИ для проверки возможности стать донором для отца.
Когда я позвонила Амосу, чтобы рассказать эту новость, он заплакал. Он и не представлял себе, что его сыновья готовы для него на столь многое, готовы отдать ему свою почку.
Четыре месяца спустя была проведена успешная пересадка почки. Эта операция не только спасла больного отца, но и сблизила всех членов семьи.
Доктор Тамар Ашкенази,
директор Национального центра трансплантологии.
Узнать больше о трансплантации органов и оформить карту донора "Ади" можно здесь |
