25 лет алии: «Путеводитель растерянных»

Ласковый прибой бесконечных песчаных пляжей и вековая патина иерусалимских святынь, — именно так нормальный человек визуализирует пресловутое клише - «Израиль — страна контрастов!». Сам слоган обязательно должен быть помещен на той же открытке в правом нижнем углу, а на тыльной ее стороне вместо обратного адреса, для завершения художественного образа, как бы неброское (и обязательно курсивом) — «Рай!».

Именно в эту точку стремятся, как в бесконечность, евреи и их семьи, срываясь с насиженных поколениями мест оседлости, оседлости в самом полном из смыслов. Бросая, продавая, теряя. Ассимилированные и не очень, религиозные и атеисты, крестившиеся, агностики, гедонисты, буддисты, - в общем, весь потрёпанный и рассеянный, видоизмененный, но выживший народ Израилев.

В руках они держат свой особый «Путеводитель растерянных» в виде сомнительных слухов про «тех, кто уже там», сомнительных советов от «тех, кто уже тут» и еще более сомнительных скриптов от Сохнута, Министерства Абсорбции, консулов Натива и других экспертов с большой дороги под названием «Алия».
Как раз об этом собирательном Путеводителе мой крик.

2015 год побил рекорд последних 12-ти лет по количеству репатриантов. 31000 без малого, что на 10% больше, чем в 2014 году или на 20% большем, чем годом ранее. Эта динамика имеет все шансы не только сохраниться на грядущие годы, но и преумножиться, так как сопровождается параллельным ростом социальных трагедий на местах, разность и контраст которых просто ошеломляет. Очень сложно увязать между собой, скажем, арабский антисемитизм европейского пошиба, с махровым восточноевропейским. Очень сложно провести параллели между европейским кризисом беженцев и войной на Донбассе. Будто бы у феноменов разные корни и причины. Разные. Будто бы их нельзя привести к одному знаменателю. Можно: евреи едут домой.

Официальная реакция на рост Алии внутри Израиля просто потрясает. Она бинарна в своем безобразии. Одна ее часть напоминает реакцию коммунальных служб на «внезапный» декабрьский снегопад в Челябинске: судорожная, непоследовательная, разнонаправленная, бестолковая и каждый год одинаковая. Полезной мощности нет, инфраструктура устарела, штат неэффективен, подход – обезличенный. Вторая – просто фееричная: Сохнут рапортует об эффективности собственной работы, ведомство по делам Абсорбции аккуратно хвалится своей. Цифры идут в оборот, отчеты ложатся на стол красивыми папками. Все жмут друг другу влажные руки и только одинокая еврейка с ребенком на шее унизительных 9 месяцев ждет свою очередь к консулу где-то на краю мира. А ее собрат высиживает 3-х часовое бдение к специалисту по абсорбции уже в Израиле, чтобы получить актуальный совет о том, как искать жилье через объявления в давно закрытой газете времен очаковских и… ну вы знаете. Перебарщиваю? Едва ли.

Положа руку на сердце, можно с уверенностью сказать, что в век Теслы и суперкомпьютеров, в стране стартапов, инноваций, беспилотников, нанотехнологий и любви, весь функционал типового отдела абсорбций могло бы заменить средненькое приложение для смартфона с незамысловатым интерфейсом. И это очень плохо.

Большая постсоветская Алия 90-х давно отгремела, переварив судьбы сотен тысяч самых разных людей. 25 лет достаточный срок, чтобы провести ревизию. Согласно вполне себе репрезентативным опросам ≈ 20% израильтян-репатриантов той самой Алии в большей степени ассоциируют себя со страной исхода. ≈ 30% не имеют постоянной работы и вынуждены довольствоваться временными заработками. Только 47% репатриантов владеют разговорным и письменным ивритом в равной степени. И самое интересное: 511 000 израильтян покинули Израиль с 1990 по 2013 год, из них 250 000 — репатрианты Большой Алии. Считай, четверть. Этими цифрами сложно гордиться, ведь их не положишь отчетом на стол и не предъявишь избирателю перед очередными внеочередными. Но вопрос, конечно, в другом. Почему?

Какой вывод был сделан из этих цифр? Насколько страна готова к новой «Большой Алие»? Насколько эффективны наши с вами посланники и их подходы, абсорбция и ее проводники, идеологи и чиновники, все это обслуживающие? Давайте взглянем правде в глаза. Врачи с «сорбоновским» образованием не могут подтвердить свои дипломы без митингов, чтоб быть для нас врачами; пенсионеры из России обречены на позорную нищету, став разменной картой коалиционного торга; Израиль закрывает посольство в Белоруссии и консульство в Марселе (!); Израиль снова открывает посольство в Белоруссии; треть всех самоубийств в стране приходится на новых репатриантов, — это новостная повестка по тегу «алия» за последние несколько недель. Давайте разбираться.

Репатриация, как известно, не туризм, хуже не скажешь, но и лучше формулы пока нет. Такие решения вынашиваются и редко принимаются спонтанно, даже если такими кажутся. В человеке зреет миф или мечта. Для молодежи эти мифы умело или не очень поощряют еврейские лагеря, программы, встречи, праздники, поездки и прочее. У старшего поколения это происходит сложней и медленней и скорее от обратного: больше реакция на окружающее безобразие, чем стремление к приключениям, хотя среди пенсионеров и таких хватает. На этом начальном этапе у человека появляется его «Путеводитель растерянных». Этот этап определяет будущий мотив репатриации и даже если он на 90% условно «колбасный», от остальных 10% зависит то, как человек будет справляться со сложностями и объяснять себе, зачем нужно потерпеть, преодолеть и нужно ли. Если этих 10% нет – человек испытывает жуткую фрустрацию, живет прошлым и удивляется, почему вообще кто-то сюда едет «работать за эти гроши». Моделирует ли кто-то механику появления этого мотива? Этих 10%? Насколько адаптивна эта механика к вызовам нового времени? Идем дальше.

Человек принимает решение. Если вы не поленитесь и позвоните сегодня в региональный Сохнут любой постсоветской страны кроме Украины, после сложных объяснений и подозрительных «как зовут родителей твоей мамы?», вам предложат очередь, сначала на встречу в Сохнут, а потом и на консульскую проверку, в среднем, через 9-10 месяцев, а это значит, что до самой репатриации в среднем год. И это в лучшем случае. Я не берусь судить, сколько людей передумали за это время и чем, в сущности, это обосновано, но, очевидно, такие есть. Это ведь ерунда? В рамках статистической погрешности?

Люди не часто вспоминают бюрократию, связанную со своей репатриацией. Но если вспоминают, то речь, конечно, идет об очередях и отказах. Одна проверка, вторая, пятая… Консулы, сами недавние репатрианты, смакуют громогласное «нет» людям, еще вчера прятавшим по чуланам свое еврейство и не умеющим о нем говорить в «правильных» формах и с нужным официозным пафосом. Поколение моих родителей никогда не научится рассказывать о своих корнях публично, про религиозный сумбур я вообще молчу, чего уж говорить о документах, но это ведь не повод считать их меньшими евреями? Историческая трагедия, весь драматизм которой должны осознавать и нести на своих плечах посланники, превращается в повод для рутинных унижений и снисходительных принятий, пусть часто и бессознательных. Таких историй слишком много, чтобы считать их исключениями. Я не открою Америку, сказав, что всему этому процессу попросту не хватает человеческого достоинства. Достоинства в отказах, прежде всего. Есть ли вообще такие инструкции? Ведь речь не о попрошайках и нахлебниках, речь о чуде возвращения еврейского народа, как бы это ни звучало.

Кто тут последний?

Очередь вообще символ репатриации. Ее можно поместить на герб всех связанных организаций. Она поджидает «олима» везде, как бы подчеркивая место, которое занимает новый гражданин в обществе – «кто тут последний?». Очередь – сама по себе нейтральна, но в приложении к государственным органам – это всегда инструмент подавления и вместе с тем символ дефицита, неустроенности и неэффективности. Ну вы знаете: очередь в Сохнут, потом на консульскую проверку, очередь в отдел МВД аэропорта, затем в ульпан, отдел абсорбции, больничную кассу, банк, министерство строительства, министерство образования, детский сад, в мэрию и в отдел социального страхования, в региональный отдел МВД, департамент транспорта, в налоговую и на таможню, на почту и еще черт знает куда, — вот, во что превратилась интеграция в израильское общество, но самое забавное, — даже подобная последовательность не только не упрощена операторами (казалось бы), она даже не обобщена в единый логичный документ с работающими и доступными телефонами для справки. Система функционирует в ручном режиме, оставаясь обезличенной. Это ведь своего рода «ноу-хау», в том смысле, что непонятно, как так вышло: от первого человека в Сохнуте, с которым встречается репатриант в стране исхода, до самого последнего советника по абсорбции, — никто не знает ничего кроме своего кабинета, а ведь речь о десятках этапов. Попробуйте поискать в интернете. Кроме волонтерских блогов и форумов, никто не говорит с людьми на понятном языке. Такой задачи нет, ведь она вне официозного пафоса. А ведь она — единственная у всех этих структур.

Вы только подумайте: казенные советники по трудоустройству советуют искать работу на бирже труда, катаясь с этой неожиданной мыслью по всему свету с концертами лекциями. Советники по делам армии на своих встречах с «олимами» советуют обратиться в военкомат напрямую, чего уж там. Социальные работники — просто очень хорошие люди (без определенной функции). Говорить про научную интеграцию ученых и интеграцию работников искусства просто стыдно. Стыдно. И ведь что интересно, институт абсорбции, в целом, обслуживают тысячи людей. Талантливых и не очень, добрых и черствых, внимательных и случайных — в общем разных, но дело-то совсем не в них. Дело в системе и ее подходах. Ведь она трещит по швам при 30-ти тысячах репатриантов в год, что случится с ней, когда таких станет 400 или 500 тысяч? Ее просто не станет. Сначала люди начинают вытаптывать газон в поисках более короткого пути в обход, но когда народная тропа заметна всем — ее асфальтируют. Гражданская альтернатива растет сама по себе, пришло время для государства или обобщить ее опыт и стать во главе перемен, либо быть сметенным ее бурным потоком.

Репатриант — не иммигрант. Репатриант — долгожданный брат, которого уже давно пора напоить горячим чаем с дороги, завернуть в плед и накормить печеньем. Репатриант возвращается к себе домой. И это настоящее чудо! Люди кладут собственные судьбы, карьеры, годы жизни, круг общения, семейные связи и многое другое на алтарь перемен, вместо того, чтобы конвертировать их в деньги и успех по месту прописки. При всей кажущейся тривиальности именно этого понимания не хватает системе. Понимания важности происходящего. Когда очередной клерк без капли стеснения не верит в подлинность твоих водительских прав, кандидатской диссертации, еврейского происхождения, резюме да и всей твоей прошлой жизни, в сущности, — это «системный баг», презумпция виновности в чистом виде. Достаточно взять корпоративную доктрину любой успешной международной компании и адаптировать ее раздел об отношениях с клиентами, — не Б-г весть какое предложение, но и велосипед изобретать в таком вопросе совсем не обязательно. Этого до сих пор не сделано, отнюдь не потому что там идиоты работают, просто задачи такой нет. Даже на программном риторическом уровне. И это очень плохо.

Ласковый прибой бесконечных песчаных пляжей и вековая патина иерусалимских святынь, — в эпоху интернета и «Facebook» этот миф теряет свою былую романтику, приобретая что-то совсем новое, иногда циничное, почти всегда измеримое. Для того, чтобы оставаться актуальным, пресловутый «Amazon» производит несколько тысяч изменений в своей системе каждый день, «Google» и того больше. Таков дух нашего времени. Ему нужно соответствовать, ему можно не мешать, но на его пути не устоишь, он с легкостью сметает с лица земли цивилизации, народы, этносы и религии, нам ли не знать. Все системы, осознавшие это – преуспевают, остальные – канут в Лету. Когда Маймонид составил свой «Путеводитель растерянных» в далеком XII веке, он подарил евреям компас и систему координат в отсутствии конечной цели. Переоценить злободневность этого труда для современников сложно. Евреи остались евреями. Другими, но евреями. Они не потерялись среди народов мира, продолжая нести искру своего синайского откровения, воплощая ее во всем, до чего дотянулись их руки, мысли, чаяния. 68 лет назад у евреев снова появилась своя страна, а вместе с ней и национальная цель — возвращение. Хочет того система или нет, но пришло время нового «Путеводителя растерянных», который наконец приведет евреев домой.

Марк Новиков