«И встали наутро, и вознесли всесожжения, и принесли жертвы, и сел народ есть и пить…» (Шмот, 32:6)
Рав Яаков Галинский говорит, что совершив грех золотого тельца, евреи в первый раз сошли с пути, определенного Торой. В первый раз значительная часть народа последовала за чуждыми Торе идеалами.
На примере этого греха можно проследить изменения в отношении к своему идолу, характерные для всех изобретателей новых идеологий во всех поколениях.
О начале поклонения тельцу сказано: «И встали наутро, и вознесли всесожжения…» Новая идея всегда окружена ореолом святости. Все усилия и все стремления ее приверженцев направлены только к основной цели. Личная выгода не принимается в расчет. Подобно тому, как в жертве всесожжения нет части для приносящего ее – она целиком сгорает на жертвеннике.
По прошествии некоторого времени идея слегка меркнет и ее приверженцы начинают трезветь от пьянившего их восторга. Наступает период «и принесли жертвы» – жертвы, часть мяса которых сжигается на жертвеннике, другая же часть остается хозяевам. Еще существует почтительное отношение к идее, ей еще приносят жертвы, но только при условии собственной выгоды, без нее и само начинание кажется сомнительным.
Третий этап – полное отрезвление или, вернее, полное разочарование в идеале, казавшееся столь прекрасным и возвышенным еще вчера.
«И сел народ есть и пить…» – давно позабыты всякие идеалы и жертвоприношения. Бывших идеалистов интересует лишь еда и питье. Дальше – «и встали веселиться…»
Достаточно оглянуться вокруг, чтоб увидеть подтверждение сказанного…
