«Фестиваль Гешер» – это сочетание старых проверенных форм сценического искусства и новых экспериментальных жанров. Московский театр Et Cetera под управлением Александра Калягина, чей юбилей будет отмечаться в мае, в преддверии гастролей его театра в Израиле, представит как и классику – «Бурю» Шекспира в постановке Роберта Стуруа с самим Калягиным в главной роли мага Просперо, так и SounDrama - новое направление в театральном и музыкальном искусстве, основанное на синтезе этих жанров, воплощенное в спектакле «Морфий».
Купить билеты на спектакль "Морфий театра А. Калягина Et Cetera
«Морфий», который будет показан в Тель-Авиве в «Гешере» в первых числах июня 2012 года, был поставлен в театре Et Cetera, где часто экспериментируют с эпохами и стилями, молодым режиссером Владимиром Панковым, ярким представителем нового поколения «синтетических» звезд, руководителем студии SounDrama. SounDrama – это команда музыкантов, актеров, художников, звукорежиссеров и хореографов, занимающихся помимо непосредственно театра, созданием музыки для сцены, кино и телевидения, участием в различных проектах, продюсированием собственных постановок. Самое важное в SounDramе, существующей с 2003 года - то, что это - совместный творческий процесс без канонов, каждый участник которого вносит свой вклад, фантазирует, импровизирует – и все это вырастает в результате в новые проекты.
Спектакль «Морфий» - полотно из приемов, свойственных различным жанрам. В основе всего - музыка. Речь персонажей, оперные фрагменты, инструментальная музыка, язык тела, вокал - все эти элементы образуют единый пласт в «Морфие». Эта история - исследование распада человеческой личности, человеческого сознания в талантливой и профессионально придуманной сценической версии и талантливо исполненная - легко перебрасывается в наши дни, обретая глубочайший драматизм.
Никаких шприцев и подробностей впрыскивания - от душераздирающих иллюстраций Владимир Панков отказался. Без пафоса и без эстетизации порока Панков рассказывает историю одного врача, но только теперь лекарь оказывается и пациентом. И интересует Панкова не мораль, а диагноз и рецептура лекарства от тоски и поколения доктора Полякова, добиваемого ужасами гражданской войны, и самого молодого врача, которого обстоятельства швыряют сначала в любовный омут, а потом в деревенскую глушь.
Герой идет от юношеской легкости зрелости, от экстаза к распаду, от влюбленности к полному отторжению жизни. И уходит на выдохе, на ощущении боли человека, не сумевшего вписаться в этот мир. В этом спектакле булгаковский доктор Поляков - абсолютно сегодняшний человек, слабый, ранимый, не желающий никому ничего доказывать, решивший покинуть реальность. И потому заканчивается спектакль тишиной…. Был человек - и нет его. Был Булгаков - и остался.
«Морфий» – одновременно и театральное и музыкальное произведение. Артисты Et Cetera в нем не только поют, но и музицируют текст. У всего, что в нем происходит, есть музыкальная партитура. В понятии «SounDrama» буква D соединяет и узаконивает связь действия с музыкой. И в «Морфии» - энергичном представлении с эффектными превращениями людей и пространства - эта связь «D» достигает вершин театрального мастерства и воздействия, буквально преображает сознание. Владимир Панков мастерски сочинил звуковую ткань спектакля, где любой жест, движение, слово становятся своеобразными «нотами». Это тот редкий случай в театре, когда по действию можно составить, по мейерхольдовскому определению, «партитуру спектакля», сформированную из фольклора, классики, авангарадного звучания текста – от речитатива до еле слышного произношения на неожиданных стыках музыкальных стилей.
«Я раздумал лечиться. Это безнадежно. И мучиться я тоже больше не хочу. Я достаточно попробовал. Других предостерегаю: будьте осторожны с белыми, растворимыми в 25 частях воды кристаллами. Я слишком им доверился, и они меня погубили».
Звучащий театр «Морфия» ни на что не похож. Он тонок, элегантен, полон энергии и проникновения в современный мир. Звуки природной глуши, какофония клубного угара, шум ток-шоу, демоническое оперное пение и композиции а-ля Брегович, исполняемые «Пан-квартетом», - все это не отдельные номера эклектичного саундтрека к истории болезни врача Полякова. Эти музыкальные линии ткут сложный узор истории о самоуничтожении слабого человека, который предпочитает болезненно яркий мир наркотической иллюзии рутинному существованию. Музыка в «Морфии» не вспомогательный элемент: в ней для Владимира Панкова вся суть истории булгаковского героя. Получилось интересно, ново, нетривиально.
|
