Сионизм: идея-фикс или роковое наследие

«Да, у нас есть эта сила, чтобы создать государство, и, чего доброго, даже образцовое!»
Теодор Герцль

Россия все никак не может определиться со своим прошлым и решить, наконец, раз и навсегда: какой след оставил Иосиф Виссарионович? «Для одной части населения Сталин – имя России. Для другой – ее палач. Есть мнение, что Сталин – диагноз России, есть, что он ее проклятье», - пишет Юрий Богомолов.

Если бы только Россия не сумела рассчитаться с прошлым? У каждой страны на теле есть такие родимые пятна, которые в какой-то момент могут переродиться в злокачественную опухоль. К примеру, Израиль никак разобраться не в состоянии: чем же все-таки является для него сионизм?

Для евреев, живущих в изгнании, сионизм - драгоценное наследство, вторая Тора. С той лишь разницей: святая Книга дарована была праотцам на Сионе, а сионизм - Теодором Герцлем в Вене в 1896 году. Так и остался для них сионизм вечнозеленой теорией, рукотворным чертежом, гениальной схемой. Сионизм в таком варианте - знамя, которое взметнулось вверх и поплыло над толпой. И на знамени том горят слова Герцля: «Мы – особый народ, но быть таким заставляют нас обстоятельства; мы составляем государство в государстве, но к этому нас побуждают; враг делает нас таким против нашего желания, и это мы наблюдаем сплошь и рядом в истории».

Для религиозных сионистов, поселенцев, сионизм – это каждодневная практика. Это орудие и в то же время оружие, с помощью которого осуществляется религиозная миссия Израиля. Причем, задействованы в каждом конкретном случае лишь те звенья, которые соответствуют моменту. Если воспользоваться прежней метафорой, поселенцы тоже несут знамя сионизма, но вот пишут на нем другие лозунги: «… нас гнобили и поносили последними словами, утверждая, что не сегодня-завтра поселенцы в порыве мести станут убивать всех без разбора. Ложь, повторенная много раз, начинает восприниматься некоторыми как правда. На этом принципе строились антисемитские кампании в странах бывшего коммунистического блока: евреев поголовно обвиняли в алчности, корыстолюбии и беспринципности…» Яков Кац председатель партии “Национальное единство”

Для израильтян сентиментальных, к ностальгии склонных, сионизм, хоть и остался в прошлом, но сохраняется как талисман. Он обратился в воспоминание, стал исторической окаменелостью, фотографией прошлого. Стоит взглянуть на нее, и вмиг оживет образ киббуцника, жившего когда-то по простым законам: винтовка в правой руке - книга Герцля в левой. Знамя сионизма для них зачехлено и спрятано в семейном архиве.

Официальная точка зрения совмещает сионизм с государством. Сионизм используется как удачный проект, удобный и компактный. Государство ловко подогнало и приспособило под себя вдохновенную мечту, приземлило фантастическую утопию. А для государственных деятелей от цветущего полнокровного тела сионизма остался лишь высушенный скелет - сионистская риторика.

Сионизм официального разлива стал равнозначен и равновелик Израилю. Он обратился в пустое, ничего не значащее имя. Если продолжить метафору, он превратился в то удобное для переноски древко, на котором развевается государственный флаг.

Однако, для самой большой и постоянно растущей массы современно мыслящих израильтян сионизм напоминает отживший реликт, снятую с повестки дня лживую теорию, постыдную болезнь, которой когда-то переболели, но которую сегодня и назвать по имени стыдно. Сионизм сегодня обратился в свою противоположность - постсионизм. Его сравнивают с коварным наследием, получить которое ты обязан, но от которого так хочется откреститься. Нет, пока еще не дошло до того, чтобы назвать сионизм родовым проклятьем, но, думается, недалеко то время.

Йоси Сарид: “… еврейские поселения на территориях это преступление перед сионизмом. Эвакуация Гуш Катифа станет началом очищения”.

Шуламит Алони: “… поселенцы были рождены в грехе за пределами израильской легальной системы. Через ложь, обман, и криминальную деятельность они обрели самоуверенность, стойкость, недвижимость и деньги. Они имели возможность грабить обедневших обитателей земли и использовать их на своих фермах за жалкие копейки”.

Все бы ничего, ведь известно, какие метаформозы претерпевают самые сильные идеи. Только на постсионизме история сионизма не заканчивается. Наступает последняя заключительная фаза. Из основной массы и так ни в грош не ставящих сионизм израильтян отпочковалась и вовсе оголтелая группка ультралевых, которые выбросили лозунг: сионизм – это фашизм нашего времени.

Дорон Розенблюм: “Они говорят и действуют, как враги (поселенцы)… Бородатые фанатики в тюрбанах, чью религию с первого взгляда даже узнать нельзя, размахивают жёлтыми флагами и способны на любой акт линча или безумия: даже ‘умеренные’ открыто действуют против интересов государства Израиль, его жителей и его инфраструктуры”.

Бендерский Яков